В этот момент вероятно было лучше оставаться на своем месте. То есть за таким же как у Пауловых столом. На противоположной стороне. Ну где обычно сидит сторона гособвинения (прокуроские). На этом я настоял обратившись к суду на прошлом заседании сославшись на равноправие сторон, и что Паулов сидя так выглядит будто он на работе, а я - ну вобщем в уязвимой лошиной позиции сидеть на лавке посреди зала было не правильно. И с прошлого заседания я сидел за столом у кона, перпендикулярно столу секретаря заседания и во главе зала столу председательствующей судьи.
Но когда начинались первые прения или мне давали ответное слово зачем-то топал за кафедру в центре.
И когда речь моя начала отражать суть "Дополнений к Возражениям на иск" - Пауловы стали меняться в лице. Продолжаю говорить о сознательном изменении имен сыновей, братьев, и самих (ну как им показалось в моих персонажах) баб-Оль, Алехандро и далее по текстам. Сознательном как элементе литературного приема при создании художественного текста (Ольга и Александр начинают посмеиваться и стараются в этот момент не афишировать это суду, то есть смеются в подбородок и взгляд вниз).
Затем подчеркиваю, что ассоциативный ряд у каждого может быть свой, в зависимости от размера лексического минимума. Ну это когда Паулов в слове шайка видел преступную группу или банду, а шайка в русском языке имеет более широкий семантический ряд.
Паулов утверждал, что его любимая жена не баба - а прекрасная женщина, и в возрасте далеком от бабушек...Здесь он размывал смысл сам гоняя доводы по кругу...
Судья уточняет не отказываюсь ли я от авторства текстов. И находятся ли они в моем блоге сейчас, не удалял ли я их.
Авторство снова признал, подчеркивая, что как и на предварительном слушании никак от текстов (художественных, пусто и с грубоватой сатирой) не отказываюсь. И что тексты по-прежнему размещены в блоге. И что тратиться на нотариальный осмотр истцам не было смысла - я и так никогда не отказался бы от таких высокохудожественных текстов с собирательными образами, аллегориями и метафорами. А что истец дважды пенял на то, что тексты до сих пор не удалены, перед ним никто не извинялся и не пытался этого сделать - так и как-то не до этого истцам видимо было. Или же по их мнению я должен был после Олиной декларации на фестивале прессы подать на меня в суд - напрячься, тревожиться и ёрзать?
Journal information